Глава 7
Жизнь индейцев вызывает у туристов шок и отвращение. Даже Бернард, хотя и пытался сдерживаться, продвигать свои «еретические» мысли, был ошеломлён нечистотами, старостью и живорождением. Дикие племена жили как встарь: никаких технологий, минимум лекарств, общество основывалось на религиозных догматах и патриархате.
Проводник показывает им площадь, на которой проводится кровавый ритуал с избиением плетьми молодого парня. От мыслей об этом ужасном зрелище их отрывает молодой человек, который выглядит как европеец и говорит на правильном английском. Из расспросов Бернард понимает, что это живорождённый сын той самой девушки, которую директор потерял здесь много лет назад.
«О дивный новый мир» — сюжет
Действие романа разворачивается в Лондоне далёкого будущего (около 26 века христианской эры, а именно в 2541 году). Люди на всей Земле живут в едином государстве, общество которого — общество потребления. Отсчитывается новое летоисчисление — Эра Т — с появления Форда Т. Потребление возведено в культ, символом потребительского бога выступает Генри Форд, а вместо крестного знамения люди «осеняют себя знаком Т».
Согласно сюжету, люди не рождаются традиционным путем, а выращиваются на специальных заводах — человекофабриках. На стадии развития эмбриона они разделяются на пять каст, различающихся умственными и физическими способностями — от «альф» до «эпсилонов». Для поддержания кастовой системы общества посредством гипнопедии людям прививается гордость за принадлежность к своей касте, почтение по отношению к высшей касте и презрение к низшим кастам. Ввиду технического развития общества значительная часть работ может быть выполнена машинами и передается людям лишь для того, чтобы занять их свободное время. Большинство психологических проблем люди решают с помощью безвредного наркотика — сомы. Также люди часто изъясняются рекламными слоганами и гипнопедическими установками, например: «Сомы грамм — и нету драм!», «Лучше новое купить, чем старое носить», «Чистота — залог благофордия», «А, бэ, цэ, витамин дэ — жир в тресковой печени, а треска в воде».
Института брака в описанном в романе обществе не существует, и, более того, само наличие постоянного полового партнера считается неприличным, а слова «отец» и «мать» считаются грубыми ругательствами (причём если к слову «отец» примешан оттенок юмора и снисходительности, то «мать», в связи с искусственным выращиванием в колбах, едва ли не самое грязное ругательство). Книга описывает жизнь различных людей, которые не могут вписаться в это общество.
Героиня романа Ленайна Краун — медсестра, работающая на конвейере производства людей, скорее всего, член касты «бета минус». Она состоит в связи с психологом человекопитомника Бернардом Марксом. Он считается неблагонадёжным, но для борьбы за что-то у него не хватает смелости и силы воли, в отличие от его друга, журналиста Гельмгольца Уотсона.
Ленайна и Бернард летят на уик-энд в индейскую резервацию, где встречают Джона, носящего прозвище Дикарь — белого юношу, рождённого естественным путём; он сын директора воспитательного центра, где они оба работают, и Линды, теперь опустившейся алкоголички, всеми презираемой среди индейцев, а некогда — «беты» из воспитательного центра. Линду и Джона перевозят в Лондон, где Джон становится сенсацией среди высшего общества, а Линда становится наркоманкой и в результате умирает от передозировки.
Джон, влюблённый в Ленайну, тяжело переносит смерть матери. Юноша любит Ленайну неуместной в обществе возвышенной любовью, не смея признаться ей, «покорный обетам, которые никогда не прозвучали». Она искренне недоумевает — тем более, что подруги спрашивают её, какой из Дикаря любовник. Ленайна пробует соблазнить Джона, но он называет её шлюхой и убегает.
Психический срыв Джона ещё усиливается из-за смерти матери, он пытается объяснить работникам из низшей касты «дельта» такие понятия, как красота, смерть, свобода — в результате его, Гельмгольца и Бернарда арестовывают.
В кабинете Главноуправителя Западной Европы Мустафы Монда — одного из десяти, представляющих реальную власть в мире, — происходит долгая беседа. Монд откровенно признаёт свои сомнения по поводу «общества всеобщего счастья», тем более, что сам был некогда одарённым физиком. В этом обществе фактически под запретом наука, искусство, религия. Один из защитников и глашатаев антиутопии становится, по сути, рупором для изложения авторских взглядов на религию и экономическое устройство общества.
В результате Гельмгольц и Бернард отправляются на Фолклендские острова. Джон становится отшельником в заброшенной башне. Чтобы забыть Ленайну, он ведёт себя неприемлемо по меркам гедонистического общества, где «воспитание делает всех не то что жалостливыми, но до крайности брезгливыми». Например, он устраивает самобичевание, свидетелем чего невольно становится репортёр. Джон становится сенсацией — уже во второй раз. Увидев прилетевшую Ленайну, он срывается, бьёт её бичом, крича о блуднице, в результате чего у толпы зевак, под влиянием неизменной сомы, начинается массовая оргия чувственности. Придя в себя, Джон, не сумевший «выбрать между двумя видами безумия», кончает жизнь самоубийством.
Описание каст
Стандартизация людей — главное условие гармонии в эре Форда и одна из основных тем в романе. «Общность, Одинаковость, Стабильность» – лозунг, во имя которого уничтожено все то, что есть в душе человека. Все вокруг подчинено целесообразности, материальному и грубому расчету. Каждый «принадлежит всем» и живет сегодняшним днем, отвергая историю.
- Альфы– люди первого сорта, занимаются умственным трудом. Альфа-плюсовики занимают руководящие должности (Мустафа Монд – его фордейшество), альфа-минусовики – это чины пониже (комендант в резервации). Физические параметры у них наилучшие, как и другие возможности и привилегии.
- Беты – женщины, которые представляют собой пары для альф. Есть плюс и минус беты: умнее и глупее, соответственно. Они красивы, всегда молоды и стройны, умны достаточно, чтобы исполнять обязанности на работе.
- Гаммы, дельты и, наконец, эпсилоны – рабочие классы. Дельты и гаммы — обслуживающий персонал, работники сельского хозяйства, а эпсилоны — низшие слои населения, умственно отсталые исполнители рутинной механической работы.
Сначала зародыши пребывают в строго определенных условиях, потом они «вылупляются» из стеклянных бутылей – «раскупориваются». Особи, конечно, воспитываются по-разному. У каждой из них воспитывается уважение к высшей касте и презрение к кастам низшим. Даже одежда у них разнится. Отличие в цвете: альфы — в сером, эпсилоны — в черном, дельты — в хаки и т.д.
Глава 4
В лифте, забитом альфами, Ленайна соглашается ехать с Бернардом. Это его крайне смущает, и он просит обсудить этот вопрос наедине. Краун недоумевает, так как уединение в их обществе считается моветоном, и она решительно не видит ничего смущающего в своих действиях.
Бернард летит к своему другу Гельмгольцу Уотсону. Это очень красивый мужчина, настоящий альфа-плюсовик. Он работал лектором-преподавателем, сочинял сценарии и легко придумывал гипнопедические стишки. Однако его таланты заставляли его отдаляться от общества так же, как Бернарда — внешность. Гельмгольц чувствует какую-то умственную неудовлетворённость, ищет средство самовыражения, что невозможно в мире, загоняющем всех людей в жёсткие рамки стандартов.
Глава 18
После отъезда Гельмгольца и Бернарда, принявшего свою судьбу, Дикарь, не желает дальше участвовать в «эксперименте», где он сам был подопытным. Джон бежит за город и селится в заброшенном маяке, где пытается вести аскетичную жизнь и очищать душу через муки тела.
Вскоре его заметили рабочие, проезжающие мимо. Дикарь избивал себя бичом. Спустя несколько дней налетели репортёры, которых Джон отгонял силой. Теперь посмотреть на безумца приезжали толпы зевак, среди которых оказалась и Ленайна. В ярости Дикарь стал избивать девушку бичом, что вызвало всеобщий восторг и оргию единения. Вечером Джона нашли повешенным. Он сдался, ведь в дивном и новом мире ему не нашлось подходящего места.
Резюме
Вообще, что я хотел сказать этой заметкой? Как ни странно, я не защищаю идею подобного мира и вряд ли хотел бы в нём оказаться. Скорее, мне хочется показать двуличность нашего отношения, этакую фундаментальную ошибку атрибуции: мы считаем, что сейчас живём в свободном, хорошем мире, а мир Хаксли — это ужасно.
Нет, не живём. Большинство так точно. Мир Хаксли, если брать среднюю температуру по больнице, явно не хуже, а во многом выглядит даже лучше. Те ценности, о которых любят говорить «с амвона», красивы только на бумаги, а в реальности никому не нужны. Не зря сказано в Евангелие: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные.» (Матфей, 7:15).
Пора прекратить лицемерие и либо признать право на утопичность этого мира, либо, как любил говорить главный герой вышеупомянутого сериала, «вести себя соответствующе».
Глава 16-17
В кабинете Главноуправителя Бернард и Гельмгольц выслушивают приговор. Бернард бросается Монду в ноги, умоляя о пощаде. Его выставляют вон, вскоре уходит и Гельмгольц, с радостью принявший наказание. Мустафа Монд рассказывает, что раньше тоже был еретиком. Но ему предложили должность с последующим повышением до главноуправителя. Он согласился на это и вместо познания начал управлять общественным счастьем, оберегать его от посягательств прогресса. Только ограничение знаний и удовлетворение животных потребностей человека могут обеспечивать, по его мнению, общественное спокойствие. Джон просит отпустить его на остров вместе с друзьями, но получает отказ. Такой буйный постоялец не нужен ни одному острову изгнания.
Джону не удается переспорить главноуправителя, но он отчаянно пытается защитить свое право жить по-человечески. Однако он лишь перечисляет цитаты из Шекспира, а Мустафа перекрывает их самыми разными выдержками из книг. Он, в отличие от других, имеет к ним доступ и может грамотно аргументировать любое утверждение.
Отмена старения и современный биохакинг
Жителям Единого государства не знакома старость — они смогли подчинить время. Очень ярко это описывается, когда герои Линайна и Бернард приезжают в дикий заповедник — резервацию индейцев, где люди продолжают жить по обычаям старого мира: верят в богов, рожают детей, живут семьями. Им недоступны научные достижения Единого государства, потому они стареют естественным путем. Видя старика-индейца, Линайна испытывает шок — она дитя из пробирки, с рождения окруженная совершенными людьми.
«— Что с ним такое? — шепнула пораженная Линайна, широкоглазая от ужаса. — Старость, вот и все, — ответил Бернард самым небрежным тоном. Он тоже был ошеломлен, но крепился и не подавал виду. — Старость? — переспросила она. — Но и наш Директор стар, многие стары; но у них же нет ничего подобного.— Потому что мы не даем им дряхлеть. Мы ограждаем их от болезней. Искусственно поддерживаем их внутренне-секреторный баланс на юношеском уровне. Не позволяем магниево-кальциевому показателю упасть ниже цифры, соответствующей тридцати годам. Вливаем им молодую кровь. Постоянно стимулируем у них обмен веществ. И конечно, они выглядят иначе».
Ученые Единого государства смогли взломать (хакнуть) человеческий организм, что перекликается с идеей современного биохакинга. Люди готовы тратить тысячи долларов, чтобы продлить молодость и выжать из своего здоровья — ментального и физического — максимум. В ход идут различные диагностики, призванные обнаружить «баги» — ошибки в организме, которые исправляют с помощью БАДов, гормонов и антидепрессантов, тренировок, психотерапии, медитации и различных практик. Например, интервального голодания. Оно, если верить адептам, повышает продуктивность и продлевает жизненный срок.
Про здоровье 16/8: что нужно знать об интервальном голодании
В разрезе достижений Единого государства можно рассмотреть и современную эстетическую медицину — для сохранения молодости, хотя бы визуальной, люди делают подтяжку лица и инъекции. Вливание крови, о котором писал Олдос Хаксли, тоже перестало быть выдумкой с появлением плазмолифтинга. Клиентам клиник ставят инъекции их собственной плазмы крови — такой метод должен активировать работу стволовых клеток, стимулируя процессы регенерации, увлажнения кожи и «разглаживания» морщин.
Идея
Примечательной особенностью романа “О дивный новый мир” стал не факт описания технологичного мира будущего в формате антиутопии, не сатирические нотки относительно такого социума и даже не запрятанные в именах и фамилиях героев пасхалки, посвященные знаковым фигурам политики и истории (Бернард Маркс = Бернард Шоу + Карл Маркс; Бенито Гувер = Бенито Муссолини + Герберт Гувер и т.д.). Олдос Хаксли, сколько бы он не презирал такое мироустройство и сколько над ним не насмехался, в конечном счете признает грядущую победу за таким миром будущего. Победу над человечностью, индивидуальностью, сакральностью жизни.
Его произведение – предупреждение, что, однажды пойдя по такому пути преобладания интересов социума над личностными потребностями, человеческая цивилизация приведет себя к безликому и антигуманному будущему. Где грязь и похоть будут поощряться, а чистота и душевность низводиться до ранга дурного тона и даже греха. Где роль Господа Бога займет Генри Форд.
Естественным следствием такого мирового порядка будет уничтожения истории народов и стран, стирание с лица земли важных знаний, противоречащих утвержденным канонам, а недовольные будут либо истреблены физически, либо насильно переформатированы. Все устремления направлены на баланс в обществе, каждый должен думать о всех и всецело подчинять собственные интересы общему благу. Даже после смерти трупы сжигают и отправляют часть выделений в производство.
“Служить счастью, особенно счастью других, гораздо труднее, чем служить истине, – если ты не сформирован так, чтобы служить слепо.”Главноуправляющий Мустафа Монд
Когда по ходу чтения рождается надежда, что борцов с новым порядком становится все больше, они появляются один за другим, в умах типичных представителей кланового социума зарождают бунтарские мысли, моментально приходит мощнейшее разочарование. Страх перед переменами душит беспощадно. Бернард погрязает в наслаждениях, от которых он так долго и упорно шарахался, а позже вообще был сослан за пределы цивилизованного общества; Гельмгольц Уотсон попадает в опалу правительства, хотя являлся видным научным деятелем; Линайна как осенний листок плыла по течению бунтарских мыслей, а затем снова вернулась в струю привычных обществу беспорядочных половых связей и наркотического блаженства сомы. Но самая драматичная развязка связана с Дикарем Джоном. Он единственный не смог ужиться со вспыхнувшим диссонансом в душе. Горькое разочарование в цивилизованном мире и в себе, поддавшемся этим искушениям, заставило наложить на себя руки. Пластмассовый мир победил.
Слабость человеческой натуры, оказавшейся в описанных условиях мира будущего, не даст шанса вернуть все к прежнему порядку вещей. И Олдос Хаксли напрямую об этом говорит. Обратной дороги не будет, бездушная цивилизация, забывающая о ценности каждой человеческой жизни в отдельности, пережует в последствии любой бунт. Масса довольных жизнью зомби своими же руками уничтожит всякое проявление свободы мысли.
И, стоит сказать, Олдос Хаксли очень близко описывает наш современный мир. Нам необходимо внимательно присмотреться к тому, что действительно ценно, а что стоит отложить в сторону как деструктивное явление. Иначе впереди нас всех ждет век абсолютного разврата, а от всех проблем мы будем прятаться в идиллии наркотического блаженства.
Глава 2
В «младопитомнике» Директор показывает студентам, как ещё с рождения детям прививается идеология общества и их каст. Восьмимесячным дельтам дают яркие книги и красивые цветы, а, когда дети начинают играть, включают сирену и пускают по полу ток. Так им прививается отвращение к книгам и цветам, поскольку то и другое будет лишь отнимать у них время, не принося пользы обществу. Вместо этого детей приучат к спорту, требующему постоянной покупки инвентаря и выезда за город, а следовательно, экономически выгодному для общества.
На другом этаже воспитательного центра детям постарше с помощью гипнопедии во сне внушают «нравственное воспитание». Это включает основы половой жизни и кастовое самосознание. Детей приучают любить свою касту, уважать старшую касту и презирать низшую. Гипнопедические знания поверхностны и не требуют вдумчивости. Это лишь повторение складных фраз, которые на всю жизнь въедаются в сознание:
Немного об авторе
Не вдаваясь в подробности описания деталей детства, становления Хаксли и его личной жизни, обратимся сразу к периоду, когда его взгляды на мироустройство изменились под градом критических мыслей. Все это происходило на фоне происходящих в мире событий: урбанизация, моторизация, электрофикация и прочие прелести технологического бума не вызывали в сознании Олдоса Хаксли оптимистичных настроений.
Рост значимости капитала единовременно производил перемены в аристократическом кругу. Знатные богачи превращались в никчемных ряженых ретроградов, а молодые бедняки обретали невиданное могущество за считанные годы. Развитие технологий обращали некогда великие народы и государства в отсталые племена, а недавно считавшиеся псевдогосударствами республики выходили на первый план и начинали диктовать свои условия.
Олдос Хаксли
Да и в целом начало 20 века – период диктатуры. Причем учебники истории раньше описывали диктатуру личностную, когда некий тиран могучей волей подчинял себе целые народы. Теперь же на повестке дня идеологические диктатуры: одни ставят на кон нацию, другие классовость, а третьи капитал.
Хаксли было плевать, какова подоплека становления диктатуры. Ведь что бы ни пряталось за идеологическим занавесом, на самом деле из центра внимания общества пропадает сам человек
Индивидуальность, важность и значение конкретной личности стираются. И если раньше в этом можно было обвинять политизировавшуюся в Европе церковь, то теперь она является уже врагом всех, кто посягнул на неприкосновенность человеческой индивидуальности
Уже церковь начинает напоминать, что каждый отдельный человек – дитя Божье и крайне значим для Создателя.
Зрелого уже писателя Олдоса Хаксли крайне возмущала радостная реакция на происходящее коллег по цеху. Герберт Уэллс, истинный фанат Советского союза и персонально Ленина, проводник идей социализма в капиталистической Европе, крайне позитивно оценивал технологический взрыв, ведущий к развитию всей цивилизации. Причем Уэллс вошел в пантеон славных писателей как раз-таки антиутопическими работами (те же “Машина времени” или “Остров Доктора Моро”), но по мере погружения в идеи социализма росла вера в рабочий класс, несущий прогресс.
И вот в “Современной Утопии” Уэллс берется описывать, какой чудесной могла бы быть жизнь в параллельной вселенной, где все подчинено труду, классовости, единому центру управления. Возмущенный такой постановкой вопроса Олдос Хаксли берется продемонстрировать обратную сторону медали такого мира, показать, во что превращается жизнь обычного человека, и чему может быть посвящено его существование.
Чем не понравился Хаксли?
Может это будет звучать наивно, но это книга для взрослых людей. Людей, которые привыкли отвечать за свои слова, что-то делать, получать результат, падать, подниматься и снова идти. Думать, чувствовать и делать, и брать ответственность за свою жизнь и свои поступки. Понятно, что такая позиция и отношение к жизни не всегда измеряется возрастом.
Читателю более юному, книга скорее всего не зайдет — просто потому что, содержание может показать плоским и скучным. Думаю, что именно поэтому и провалилась попытка экранизировать роман для массового зрителя.
Хаксли ужасен тем, что о не дает ответа на вопрос «Что делать со всей этой хренью? Где выход? Имеет ли человек право на свободу — самовыражения, принятия решений, свой собственный путь, в конце концов?». Ответа не будет, будут лишь половинчатые намеки. Хотелось бы верить, что автор все-таки не договорил, и сделал это осознанно.
Хаксли гениален. Хотя бы потому, что написав свой роман более 80 лет назад, он предугадал большинство трендов современности. И более того, открыв эту книгу через 50 лет после написания данного отзыва, мы получим еще больший процент совпадения.
Неудивительно, что широкому кругу читателей имя Олдоса Хаксли ничего не расскажет. Это не ваниль, и не фильтры инстаграма. Это серьезное философское размышление (хоть и в оболочке художественной литературы) о судьбах мира, о свободе как таковой, о роли человека в мире, словом о достаточно взрослых вещах. Придется думать головой, а думать, как известно — не модно. Модно потреблять, поэтому Хаксли не популярен, но нужен, если вы окончательно не хотите превратиться в тупое одноклеточное создание, которое из вас делает современное общество потребления.
Текст — читающий Дмитрий Пелин (с) проект «На Грани».
Объяснение концовки произведения
Дикарь не может принять общества, созданного Фордом. Вся его искусственность и ненатуральность попросту не укладывается в его голове. «Как так можно жить?», — только этот вопрос появляется в голове Джона-дикаря. Тот всю жизнь провел в племени, он чувствовал радость, боль и сострадание. По-настоящему живым можно назвать только Джона, ведь он смог прочувствовать на себе сладкий и одновременно горький вкус истинной жизни. В его сердце цвели чувства, а не социальные устои. В обществе Джона всегда впереди всего шел человек с его чувствами, а не общая система общества. Можно сказать, что дикарь жил в обществе, которое образовали люди, а не в обществе, которое существует самостоятельно
Это важно понимать, ведь подобные нюансы отлично показывают нам важность отдельного человека в системе. В продвинутом обществе этого просто нет, поэтому его смело можно назвать искусственным
После отрицания мира вокруг Джон отправляется жить в старый маяк. Здесь Хаксли делает небольшой намек: маяк всегда был ориентиром для всего вокруг. Автор намекает, что именно дикарь должен показать людям истинную жизнь, полную чувств. «Дом света» — ориентир для всех вокруг, который вскоре станет могилой для него. Джон в одиночестве начинает вести достойную человека жизнь. Он самостоятельно выращивает себе еду, молится. Да, его жизнь проста и лишена всех благ цивилизации, однако его жизнь — это жизнь настоящая, а не искусственно созданная.
К сожалению, люди не понимают этого, поэтому во время самобичевания дикаря начинают смеяться и подначивать того к еще большей боли. Такого отношения никто бы не смог вынести, поэтому вскоре Джона обнаруживают повесившимся. И, хотя самоубийство — это самый страшный грех во всех религиях, дикарь не показывается с отрицательной стороны. Наоборот, он стоит высоко над окружающим его обществом. В то время пока все лишь стараются стать частью системы, Джон выходит из нее. Даже его смерть, как бы странно это не звучало, более живая, чем у людей в обществе Форда. Изначально тех приучают к мысли, что каждый рано или поздно умрет, поэтому и самого простого чувства грусти у людей попросту нет. Они черствы, словно хлеб, который пролежал месяц на столе. Их души давно уже умерли, а со смертью Джона они потеряли последний шанс воскреснуть. Таким образом человечество загубило свою возможность вернуться к настоящей жизни. Общество Форда будет существовать еще очень долго, ведь любая его шестеренка с легкостью может быть заменена другой.
В заключение стоит отметить гениальность автора произведения. За все повествование он ни разу прямо не намекнул на правильность как-то формы жизни (общественной или дикой), однако каждый читатель понимает, что истинная только дикая. Человечество сможет сохранить себя только в случае сохранения чувств, страданий, счастья и невзгод. Если полностью отгородить себя от всего этого, то сама личность перестанет существовать. Будет лишь звено системы, заменить которое можно быстро и без последствий. Тогда человечность угаснет навсегда.
Глава 11
Вернувшись к цивилизации, Линда начала в неумеренных количествах принимать сому. Понимая, что это вскоре убьёт её, Джон пытался возражать, но всё было бесполезно.
Джон вместе с Бернардом изучает новое общество. Больше всего его поразили десятки абсолютно одинаковых близнецов. Они вызвали в нём ужас и отвращение.
Благодаря Дикарю, Бернард наконец-то приобретает уважение и значимость в обществе. Ему льстит успех среди женщин и благосклонность мужчин. Он даже ссорится с Гельмгольцем, обвинив его в зависти.
Бернард отправляется на свидание с директрисой Итона, которую соблазнил обещанием поближе познакомить с дикарём. Джон остаётся на попечении Линайны, что очень её радует, ведь он ей очень нравится. Они идут на ощущальный фильм, где можно почувствовать, то, что чувствуют герои. Так как фильм был эротическим, Джон считает его грязным и неприличным. Они летят к Линайне домой. Девушка надеялась, что Дикарь останется с ней на ночь, но тот улетает, оставив её в полнейшем недоумении.
