Отход от неомальтузианства
Развитие экологической экономики было связано с попыткой отделить науку от неомальтузианской пропаганды предыдущих десятилетий. Во многих обзорах бестселлер Римского клуба 1972 года, «Пределы роста» (The Limits of Groth), был связан со зловещими предсказаниями, например, что через 40 лет на планете закончатся минералы, как например серебро, вольфрам и ртуть. В 1970 году Пауль Эрлих, автор неомальтузианской книги «Популяционная бомба» (The Population Bomb), предсказал глобальную нехватку еды, которая станет причиной голодной смерти миллиарда людей с 1980 до 1989 года – из них 65 миллионов умрут в США. Дальнейшие предостережения появились в «Мировом отчете 2000» (Global 2000 Report) , выпущенном в 1980 и годовых отчетах «Состояние мира» (State of the World) Листера Брауна и Института глобального мониторинга.
Обложка первого издания «Пределов роста»
Последователи неомальтузианской теории доказывали, что мир не сможет наращивать производство продовольствия по мере быстрого роста населения, однако подобное утверждение оказалось в корне неверным
Мировое производство продовольствия в период между 1960 и 2000 годами выросло более чем вдвое, равно как в этот период выросло и производство пищи на душу населения. В 1981 году индийский экономист Амартия Сен, позднее получивший Нобелевскую премию за свое исследование, опубликовал книгу, в которой доказал отсутствие прямой связи голода с недостатком производства пищи. Сен показал, что основными причинами голода являются несправедливости и притеснения – т.е. проблемы находятся в сфере распределения, а не производства. Сен писал: «с такими вводящими в заблуждение параметрами, как выработка пищевой продукции на душу населения, мальтузианский подход в корне уводит нас от проблем, с которыми сталкиваются бедные люди в мире». Индийский экономист отмечал, что после увеличения производства продовольствия на душу населения, мир был успокоен ложным оптимизмом о том, прекращении голода.
Экологические экономисты отличались от неомальтузианских катастрофистов в первую очередь акцентом на системной устойчивости, а не на обеспечении человечества ресурсами. Опасения экоэкономистов были сосредоточены не на том, что в мире закончится еда, минералы или энергия, а на том, что человечество может достигнуть «экологического порога», после которого может произойти сбой всей мировой экосистемы. Роберт Констанца и его коллеги писали : «Можно найти близкий аналог-заменитель для традиционных природных ресурсов, как например, дерево и уголь, но не для природных экологических систем».
Для экоэкономистов экосистемы являлись «сложными адаптивными системами, характеризующимися исторической зависимостью, сложной динамикой и множеством областей притяжения аттрактора». Предполагается, что такие сообщества или системы развиваются и в результате достигают «адаптивного» или «динамического равновесия», которое можно смоделировать с математической точки зрения.
Юджин Одум, чья книга «Основы экологии» в течение десятилетий была главной в этой области, изобразил природу как огромную цепь или «организацию с разными уровнями иерархии», восходящую от малых до крупных, более всеохватывающих систем (например, от генов, клеток, организмов, популяций, сообществ до экосистем). Роберт Мак-Артур и Эдвард Осборн Уилсон в книге «Теория островной биогеографии», изданной в 1967 году, представили схожий взгляд на эволюцию как на четкое развитие естественных сообществ в сторону насыщения видами. Согласно этой теории, экосистемы существуют в состоянии равновесия, при котором колонизация системы новыми видами балансируется вымиранием уже существующих. Пауль Эрлих проиллюстрировал эту теорию «метафорой самолета». «Исчезновение дюжины винтиков, как и дюжины видов, можно не заметить, – писал он. – Но, с другой стороны, выпадение тринадцатого винтика из закрылка, как вымирание ключевых видов, вовлеченных в азотный круговорот, может привести к серьезной аварии».
Решение проблемы на уровне правительств, бизнеса и гражданского общества
Несмотря на многочисленные проблемы, процессы экологизации мировой экономики развиваются по целому ряду направлений в результате проведения природоохранной политики. Помимо решения проблемы изменения климата ее важным направлением является урегулирование вопросов сохранения биоразнообразия и здоровья экосистем.
Под влиянием человеческой деятельности беспрецедентными и ускоряющимися темпами происходит сокращение биоразнообразия. Примерно 2/3 экосистемных услуг деградированы или используются неустойчивым образом, в то время как экономика базируется на их использовании, а общая стоимость ежегодных экосистемных услуг оценивается в 125 трлн долл. Около 1 млн видов животных и растений находятся на грани исчезновения, чего никогда не наблюдалось в истории человечества. Более 40% населения планеты затрагивает деградация земель, что влияет на продовольственную безопасность [].
Для решения этой проблемы были заключены ряд международных соглашений — Конвенции о биоразнообразии, об охране мигрирующих видов, о международной торговле исчезающими видами и др. Принят Стратегический план действий по биоразнообразию на 2011–2020 гг. По реализации ряда целей Плана в мире достигнут существенный прогресс, в частности, в сфере идентификации инвазивных видов, расширения охраняемых территорий, разработки национальных стратегий и планов по сохранению биоразнообразия.
Ряд государств активизировали деятельность в этой области, включая информационную, образовательную и другие виды. В результате высокого уровня информированности населения (до 90%) об экосистемных услугах достигли, например, Франция, Мексика, Бразилия, Перу, Китай и Вьетнам. Расширяется туристическая деятельность в национальных парках и объектах всемирного наследия, что помогает повысить уровень осведомленности людей о ценностях биоразнообразия. Местные сообщества проходят обучение в целях участия в управлении парками, что способствует росту их активности в сохранении биоразнообразия. Во многих странах внедряются схемы развития сельского хозяйства в экологически чувствительных зонах, где фермеры получают платежи за внедрение методов, способствующих сохранению биоразнообразия. Ряд стран ввели налоги, стимулирующие биоразнообразие. Растет использование рыночных инструментов, таких как сертификация Морского попечительского совета. Государства и местные потребители применяют методы совместного управления в достижении более устойчивого рыболовства, например, устанавливают лимиты на вылов рыбы для сохранения ресурсов.
Расширяется применение таких экономических инструментов как налоги, сборы, торгуемые разрешения, платежи за использование экосистемных услуг, экологические субсидии и другие меры, стимулирующие производителей и потребителей к экологически ответственному поведению. Прямые платежи взимаются, например, за охрану водных бассейнов. Торгуемые разрешения позволяют компании покупать разрешения на эксплуатацию естественной среды у другой компании, которая восстановила естественную среду обитания в другом месте.
Растет понимание бизнеса необходимости грамотного управления экосистемами для сохранения их прибыльности. Продукция компаний, демонстрирующих заботу об окружающей среде, пользуется большим спросом. В этой связи они участвуют в деятельности по сохранению биоразнообразия, внедряют добровольные схемы экосертификации и экомаркировки, новые бизнес модели для получения экологических выгод, изучают возможности участия в экосистемных рынках и пр.
Согласно оценке, в отсутствии подобных действий ситуация могла быть значительно хуже []. Вместе с тем требуются более активные действия в этом направлении, т.к. несмотря на предпринимаемые усилия, темпы исчезновения животных и растений ускоряются и состояние природы продолжает ухудшаться.
Такой же стартап, как и другие
Можно ли сказать, что экологические стартапы сильно отличаются от проектов в других сферах? Скорее нет, чем да. Это такие же технологические проекты, которые проходят обычные уровни технической готовности от формирования концепции через создание MVP и опытно-промышленного образца до проведения пилотных испытаний и готового рыночного продукта.
К ним так же приходят клиенты, у них есть те же бизнес-модели. Большая часть проектов в этой сфере использует модели B2B, но есть и те, кто работает с государством или частными клиентами. Они сталкиваются с теми же задачами по привлечению финансирования, защите интеллектуальной собственности и поиску клиентов, что и другие.
Любой бизнес зависим от заказчика. А тот, в свою очередь, всегда принимает решения на основе понятных ему критериев.
Можно бесконечно говорить про экологическую ответственность, важность заботы об окружающей среде, приближающиеся масштабные экологические катастрофы и, в конце концов, про моду на «зеленое», но в конечном итоге заказчик, как правило, основывается в своих решениях на экономических показателях. И здесь экостартапу предстоит довольно сложная задача — доказать свою эффективность и экономическую выгоду клиента от его внедрения
И здесь экостартапу предстоит довольно сложная задача — доказать свою эффективность и экономическую выгоду клиента от его внедрения.
Часто для этого принципиально важно найти «правильного» человека в компании, который заинтересован в развитии экологической тематики, так как далеко не всегда еще все подразделения компаний в достаточной степени погружены в важность этого направления и могут оценить эффекты тех или иных проектов для компании. И в разных компаниях заинтересованными могут быть разные подразделения — экологи, стратеги, инноваторы, блоки по GR и PR
Отчасти эта проблема подтверждается различием в методиках расчетов ESG рейтингов, то есть в мире только формируется единый подход
И в разных компаниях заинтересованными могут быть разные подразделения — экологи, стратеги, инноваторы, блоки по GR и PR. Отчасти эта проблема подтверждается различием в методиках расчетов ESG рейтингов, то есть в мире только формируется единый подход.
Так, только в середине 2020 года была опубликована официальная таксономия Евросоюза, определяющая, какие проекты соответствуют целям экологически устойчивого развития. Поэтому разработчикам технологий необходимо глубоко погружаться в повестку компаний, причем не только в технологическом и экономическом, но и в регуляторном, медийном, инвестиционном аспекте, а также в логике управления рисками компании.
Надо сказать, что, похоже, многие стартапы, в том числе, российские, не опасаются этого дополнительного усложнения, что видно, например, по результатам программы Greentech Startup Booster, которую второй год подряд проводит Фонд «Сколково» в партнерстве с крупнейшими российскими и международными индустриальными компаниями из разных отраслей промышленности — металлургии, нефтегаза, химии, электроэнергетики.
Количество заявок превысило все ожидания, составив более 850 в прошлом году и более 950 в этом
Но путь их на рынок, как и любых высокотехнологичных стартапов, конечно, не является простым, и на нем надо уделить внимание многим аспектам бизнеса
Идейный кризис
Как только политические взгляды, идеологические принципы и умственные убеждения стали рассматриваться в качестве предпочтений потребителей, движение в защиту окружающей среды скатилось до состояния еще одной «заинтересованной группы», пытающейся отвоевать свой кусочек экономического пирога. И проблема защитников окружающей среды заключалась не в том, что они проигрывали эпические битвы по рентабельности в течение 1980-х и 1990-х годов. Они более чем сохранили свои позиции в «темном искусстве» формирования функций общественного благосостояния (social welfare).
Когда защитники и оппоненты дела защиты окружающей среды осваивают дискурс сбоев «рыночного механизма» и внешних социальных факторов, они ассимилируют свои пограничные политические идеи и сглаживают моральные нравоучения «зеленых», превращая политический диалог в более безопасный для анализа.
В результате экоэкономисты превратились в «более экологическое крыло» экономистов окружающей среды, выросших из стандартной неоклассической теории. Это исчерпало энергию дисциплины. Экологические экономисты стремились быть революционными, но теперь наука отклоняет их стремление к трансформациям. Как экология, так и экономика изменились, но совсем не из-за подъема экологической экономики.
Современные экологи перешли к более эмпирической, глисоновской, концепции, кратко формулируемой словами известного теоретика экологии Стивена Хаббела: «Виды приходят и уходят. У экологических участков нет ни структуры, ни функции. У них есть история»
Экономическая наука также продвинулась. Как раз в то самое время, когда экологическая экономика вписалась в традицию неоклассической экономики государства всеобщего благосостояния, эмпирические исследования в области экономики поведения и экспериментальной экономике поставили под вопрос основания неоклассической экономики. Экономисты-эмпирики обратились к изучению поведения институтов и индивидуумов, вместо того чтобы продолжать моделировать абстрактные функции систем.
Сегодня экологические экономисты пытаются выстраивать свои теории на основе ценообразования на «услуги» и выгоды, предоставляемые экосистемами. Однако такой подход сторонников окружающей среды обречен на провал. Если вопросы защиты окружающей среды по большому счету оформлены как вопросы обеспечения экономического благоденствия, государственные деятели, да и само общество почти постоянно останавливают свой выбор на какой-либо стратегии, которая обещает больший экономический рост, больше производства и рабочих мест.
Сейчас экологическая экономика достигла периода своего упадка и старения. Она поддерживает существование в академических кругах концепции «Великой цепи бытия» и устаревшей экономики рентабельности. Противоречия, в которых застряли экологические экономисты, уводят моральную силу, которая однажды так поддерживала науку о защите окружающей среды. Моральная сила может вернуться, если сторонники окружающей среды не будут предписывать выполнения различных задач обществу, а помогут обществу достичь целей, которые у него уже имеются. Тогда защитники окружающей среды смогут сформировать природную среду будущего, а не только моделировать окружающую среду прошлого и превращать ее в деньги.
Марк Сагофф
Связаться Марк Сагофф
Cовременный американский философ
Cтарший сотрудник Института философии и публичной политики университета Джорджа Мэйсона
Автор ряда монографий по экономической и экологической проблематике (The Economy of the Earth. Cambridge University Press, 2008; Price, Principle, and the Environment. Cambridge University Press, 2004), известный критик попыток сциентизации проблем окружающей среды.
Коррективы пандемии
2020 год внес заметные коррективы в планы «зеленого» развития многих стран, но серьезного поворота с курса на экологизацию и декарбонизацию мировой экономики вряд ли стоит ожидать. Во многом пандемия и сопутствующие ограничения лишь заострили экологические проблемы настоящего.
С одной стороны, мы увидели, как скоординированные действия стран могут быстро «закрывать» сектора экономик и косвенным образом влиять на выбросы загрязняющих веществ и парниковых газов. Например, запреты на авиаперелеты и перемещения внутри городов и стран, временная остановка ряда предприятий и массовый переход на удаленную работу привели к временному снижению потребления энергоресурсов и сокращению выбросов парниковых газов.
Мировые выбросы CO2 от ископаемого топлива по регионам (1959-2020):
C другой стороны, мы также наблюдали резкий рост количества отходов, в том числе, одноразовой упаковки и медицинских отходов. С третьей стороны, пандемия усилила разговоры об экологических рисках и угрозах, в том числе негативных последствиях климатических изменений и потери биоразнообразия. И наконец, с четвертой, «перезапуск» экономик, потребует новых решений, значительную роль в которых должна сыграть «зеленая» компонента. Тут следует отметить, что ряд стран (включая ЕС) уже подтвердили намерения обязательно включать экологические и климатические составляющие в пакеты постковидного восстановления экономик.
Волгоградская солнечная электростанция. фото: Solarsystems
Начало 2021 года уже принесло несколько важных новостей — Китай объявил о планах запуска национальной системы торговли разрешениями на выбросы парниковых газов (углеродного рынка), новый президент США Джо Байден в первый день на своей должности подписал указ о повторном вступлении страны в Парижское климатическое соглашение. Все говорит о том, что климатическая повестка в этом году будет играть существенную роль. Особенно в преддверии климатического саммита ООН в Глазго в конце года, где должны будут утвердить новые правила экономических механизмов Парижского соглашения (например, Механизма устойчивого развития).
“Экологичный” кэшбэк и отказ от атомной энергетики
Первым государством, которое приняло идею «зелёной» экономики в качестве национальной стратегии, стала Южная Корея. Меньше чем за 50 лет из бедной страны, находящейся в послевоенной разрухе, Корея поднялась в число крупнейших экономик мира. Но высокие темпы индустриального развития и урбанизации повлекли за собой интенсивный рост выбросов парниковых газов и загрязнение биосферы.
Сеул, Южная Корея
В начале XXI века стало очевидно, что старые стратегии, которые привели страну к успеху, больше не работают. Поэтому в 2008 году президент Ли Мён Бак представил стратегию Low Carbon Green Growth (низкоуглеродный зелёный рост). С тех пор около 2% ВВП страны приходится на проекты по развитию «зелёных» технологий
Основное внимание уделяется энергетике, “зелёным” видам транспорта, технологиям по переработке отходов и экологическим исследованиям
В июне 2010 года в Сеуле появился Институт глобального зелёного роста (GGGI), научно-исследовательский центр для консультационной помощи развивающимся странам. Сегодня GGGI – партнёр многих международных организаций и институтов.
С 2011 года в Корее работает уникальная система зелёных платёжных карт. Покупая экопродукты, пользуясь общественным транспортом и даже просто отказавшись от наличных, корейцы копят баллы, которые затем можно потратить на оплату коммунальных услуг или пожертвовать на благотворительность. Эта программа – часть южнокорейского плана по сокращению выбросов парниковых газов на 30% к 2020 году.
Зелёная платёжная карта в Южной Корее
Зелёная экономика в России
Саяно-Шушенская гидроэлектростанция — крупнейшая по установленной мощности электростанция в России. Расположена на реке Енисей.
Развитие зелёной экономики в РФ идёт медленно по сравнению с другими государствами. Наша страна зависима от сырьевых ресурсов. Однако Россию можно назвать лидером в гидроэнергетике. Больше двухсот речных ГЭС вырабатывают до 20% всего электричества. В Мурманской области работает единственная в мире приливная электростанция, а на Дальнем Востоке есть пять геотермальных станций.
Есть и солнечная энергия: установки работают в десятке регионов (самая мощная – в Крыму). Ветряных электростанций в России пока мало – всего 16.
В 2019 году на пять лет утверждён национальный проект «Экология». По нему хотят ликвидировать несанкционированные городские свалки, снизить вредные выбросы в атмосферу на 20% и «оздоровить» Волгу и Байкал. В эту программу также вошли проекты по сохранению биологического разнообразия и лесов России.
Для организации раздельного сбора мусора во дворах запущен общенациональный проект «ЭкоДвор».
Баланс экономики и экологии
Так может ли человечество обеспечить развитие своей экономики так, чтобы при этом не обострялись экологические проблемы? Этот вопрос волнует многие государства мира, и уже появилось несколько решений.
Прежде всего, необходимо стимулировать переход на так называемые возобновляемые источники энергии. Получать электричество можно с помощью ветра, солнца, течения рек и приливов. Чем больше используются такие источники энергии, тем меньше необходимо сжигать уголь и нефть и тем меньше загрязняется атмосфера.
Энергия ветка – один из источников возобновляемой энергии
В промышленности активно внедряются безотходные производства. На таких производствах отходы не выбрасываются, а перерабатываются или используются для каких-то других целей. Например, металлическая стружка может быть снова переплавлена в металл.
Если же предприятие не может обойтись без выбросов в атмосферу или без сточных вод, то используются фильтры, которые уменьшают количество вредных веществ в этих выбросах. Также фильтры используются и, например, у обычных автомобилей.
Курс выживания
1. Задайте себе вопросы: что, для кого и зачем
Что вы предлагаете рынку? Это продукт или услуга? Вы будете продавать именно их или интеллектуальную собственность, на основе которой их можно продавать? Это конечный продукт или отдельный элемент/комплектующие? Каковы их ожидаемые характеристики?
Кто потребитель? Это конечный потребитель, инжиниринговая/сервисная компания, производитель конечного продукта? Если разработка применима для различных отраслей, а в экологии это частый случай, то какая отрасль является ключевой с учетом важности решения для отрасли и имеющихся барьеров для входа?
Почему этот потребитель приобретет именно мое решение, каково мое ценностное предложение для него? Какую его проблему я решаю? Какой является экономика внедрения решения для заказчика? Сложно ли ему будет перейти на использование моего решения? Какие дополнительные непрямые эффекты с точки зрения экологической повестки заказчик может получить?
Если стартап может ответить на эти вопросы — значительная часть пути уже пройдена. Зачастую компания не до конца понимает, чем она занимается, что делают конкуренты, или же создает решения, не совсем применимые к реальной жизни с учетом сформировавшихся у заказчика технологических процессов.
Как уже говорилось ранее, для экостартапа несколько сложнее понять, какую «боль» заказчика он решает. Сложность состоит в том, что если формально заказчик, например, не превышает нормативов по выбросам, не факт, что он примет новое экологическое решение какой-то задачи. Зачастую приходится помогать заказчику осознать эффективность новой идеи.
2. Дифференциация собственного продукта
Базовая задача для любого стартапа — изучить рынок, понять, кто твои конкуренты (а иногда это не так просто, поскольку многие компании являются закрытыми), в чем твои преимущества, причем желательно количественно их оцифровать.
3. Финансовое планирование
Важно оценить ожидаемый cash burn rate и иметь представление, откуда брать деньги, в каких объемах и на каких этапах. При отсутствии финансового планирования велики риски того, что средства закончатся в самый неподходящий момент и будет потеряна команда, или не удастся рассчитаться с подрядчиком
4. Защита интеллектуальной собственности
Еще на начальном этапе необходимо выстраивать модель защиты интеллектуальной собственности. Патентовать или поддерживать режим ноу-хау? Если патентовать, то что конкретно, когда и на каких рынках?
Если поторопиться с патентованием идеи, то надо понимать возможности поддержания патента до выхода на продажи, с другой стороны, есть риск потери приоритета при слишком позднем патентовании. Все зависит от рисков копирования, конкуренции на рынке и затрат на обеспечение защиты.
5. Команда
Не стоит упускать такой фактор, как люди, с которыми ты работаешь. Собрать правильную команду — одна из значимых частей на пути к успеху. И наличие только сильной научной команды — не гарантия, что проект выйдет на рынок.
Коллектив должен быть сбалансирован, включая на разных этапах ученых, инженеров, технологов, бизнес-девелоперов и т.д.
6. Механизмы поддержки
Изучить все возможные механизмы поддержки. Они существуют во всем мире и со стороны государства, и со стороны корпораций. Инструменты могут быть бесплатными, или на льготных условиях. На ранних стадиях такие инструменты могут дать серьезный толчок, который поможет стартапу в развитии до появления инвестора.
Поэтому, помимо традиционных трех F (Friends, Family, Fools), не нужно забывать про такие механизмы поддержки.
В России ими могут, в частности, стать Фонд «Сколково», Фонд содействия инновациям, Национальная технологическая инициатива, МСП Банк, Московский инновационный кластер и региональные институты развития, Российский экспортный центр и другие, каждый из которых имеет свои меры финансовой и нефинансовой поддержки стартапов.
7. Слушать и слышать
Без умения слушать не обойтись. У многих стартапов формируется собственная концепция, которую они не готовы корректировать, даже если она не проходит испытания действительностью.
Здесь важно привлекать менторов, слушать идеи профессионалов отрасли и стараться понять, как этим грамотно воспользоваться в своих целях. И так же важно слышать заказчиков, понимать их видение, чтобы как можно скорее приступить к запуску первых пилотов
Казалось бы, все эти пункты являются вполне очевидными и банальными, но опыт показывает, что очень многие основатели стартапов игнорируют те или иные из упомянутых пунктов, что приводит к сложностям в развитии их бизнеса.
Зелёное село и зелёный офис
“Зелёным” технологиям находится применение и в сельском хозяйстве, и в бизнес-среде. В Казахстане уже реализовано два проекта, которые полностью отвечают экологическим критериям.
Например, в небольшом посёлке Арнасай в 30 километрах от Астаны в 2015 году появился Центр «зелёных» технологий. В нём разрабатываются 35 инновационных проектов в сфере органического земледелия, ресурсосбережения. 168 домов в селе используют капельное орошение, в 5 домах установлены пиролизные печи. В Арнасае работает круглогодичная теплица, где комбинируются разные источники отопления. Летом в селе работал детский палаточный лагерь. Палатки освещались с помощью солнечных батарей.
Первый в Казахстане “зелёный” бизнес-центр Talan Towers, построенный в Астане, получил международный сертификат LEED. Большинство “зелёных” технологий, использованных при его постройке, внедрены в Казахстане впервые. В Talan Towers используются энергоэффективные лифты, специальное энергосберегающее остекление, солнечные батареи. Предусмотрены повторное использование дождевой воды, зарядные станции для электромобилей, раздевалки и душевые для велосипедистов. Это первое в столице здание, где использована технология «зелёной» кровли – в холодное время года крыша удерживает тепло внутри здания, а в тёплое – прохладу.
Экологические экономические стратегии
Экономисты-экологи озабочены определением конкретных проблем, которые необходимо исправить, но есть много подходов к решению одной и той же экологической проблемы. Например, если государство пытается навязать переход на чистую энергию, у него есть несколько вариантов. Правительство может ввести принудительный лимит на выбросы углерода или принять более основанные на стимулах решения, такие как введение количественных налогов на выбросы углерода или предоставление налоговых льгот компаниям, использующим возобновляемые источники энергии.
Все эти стратегии в той или иной степени полагаются на вмешательство государства в рынок; поэтому степень, в которой это приемлемо, является важным политическим фактором при определении экологической экономической политики. Эти дебаты также известны как предписывающие (при которых правительство будет вручную контролировать выбросы углерода) по сравнению с рыночными (где правительство будет устанавливать цели и стимулы, но в остальном позволяет компаниям достигать этих целей, как они хотят).
Ключевые моменты
- Экономика окружающей среды изучает влияние экологической политики и разрабатывает решения связанных с ней проблем.
- Подход может быть либо предписывающим, либо стимулирующим.
- Двумя основными проблемами экономики окружающей среды являются ее транснациональный характер и ее влияние на различные движущиеся части общества.
Зеленое финансирование
Для решения упомянутых выше проблем новой «зеленой» экономике нужны эффективно работающие «зеленые» финансовые инструменты.
Инвестиций в низкоуглеродное устойчивое развитие требуется в намного больших объемах, чем мы наблюдаем сейчас. Скорее всего финансовый сектор также ожидает ряд трансформаций — от новых правил, стандартов и требований, до повышения роли стории происхождения, этичности и «климатического» следа. Буквально на днях Европейский Центральный Банк объявил о создании центра по изменению климата, который будет формировать и направлять климатическую повестку ЕЦБ.
Вопрос перераспределения финансовых ресурсов также выходит на первый план. Уже в этом году Потсдамский институт исследования климата и Исследовательский институт глобальных благ и изменения климата Меркатора опубликовали новое исследование, в котором предлагается «включить» экстерналии (издержки, не учитываемые в действующем рыночном механизме ценообразования) в модель экономики. Для этого исследователи предлагают ввести «цену на углерод» в виде экологических налогов, которые облагали бы использование природных ресурсов и эмиссию парниковых газов, а не капитал или труд. Авторы считают, что такие изменения в налоговой системе будут более эффективными, чем традиционные способы регулирования — например, прямой запрет или выдачи квот и создание рынков торговли разрешениями на выбросы.
Инновационные решения по сохранению экосистем
Быстрое развитие новых технологий и снижение стоимости их применения расширяет возможности сохранения биоразнообразия и экологизации развития в целом. Современные камеры на солнечных батареях дают возможность осуществлять удаленное наблюдение за живой природой, сохранять и передавать огромные массивы информации, что помогает поддерживать биоразнообразие. Например, использование дронов позволило изучить естественную природную среду в Карибском море. В США дроны применяются для мониторинга качества воды в ручьях и болотах. В Японии для снижения потребления ресурсов развивается «прецизионное» сельское хозяйство: с помощью комбинированных технологий, включая дроны, компьютеры и современные датчики, фермеры определяют необходимое количество воды, удобрений и других материалов для каждого квадратного метра. В рыболовстве на кораблях и в портах используются мобильные приложения для фиксации улова с целью получения информации о популяциях рыб и их вылове.
В России также постепенно расширяется применение различных инструментов экологической политики. В последние несколько лет были приняты десятки законов, регулирующих проблемы окружающей среды. В 2019 г. прошел первое чтение законопроект, который разрешает частным владельцам солнечных панелей сдавать излишки полученной электроэнергии (в Германии аналогичный закон был принят 28 лет назад). Стартовал национальный проект «Экология». Ряд компаний внедряют ресурсоэффективные технологии, занимаются переработкой отходов, используют экологическую сертификацию и экомаркировку. Вместе с тем ситуация в природоохранной сфере продолжает ухудшаться, что требует использования более активных мер, в том числе применения инновационных методов на основе искусственного интеллекта, больших данных, интернета вещей и других технологий, которые получают широкое распространение в передовых в этом отношении странах.
